М., «Европа», 2009
Недаром нобелевского лауреата 2008 года экономиста Пола Кругмана называют противоречивой фигурой. Эта книга лишнее тому подтверждение.

С одной стороны, великолепное исследование того, как в США сначала возникло, а потом стало угасать «государство благосостояния»; книга о том, как связаны экономическое неравенство в обществе и государственная экономическая политика. «Кто виноват» и «что делать». Эрудиция автора не только в сфере экономики, но и политологии, демонстрируемая Кругманом, – удивительное качество для американского экономиста, которые за редким исключением специализируются на узкой тематике. По языку и широте охвата материала книга приближается к лучшим образцам социально-политической журналистики. Работа Кругмана хороша с точки зрения подачи исторической перспективы, и в этом смысле ее можно назвать концептуальной, да и великолепно нашпигована известными и малоизвестными фактами. Я знала, например, что с начала 1990-х доход средней американской семьи в реальном выражении не растет; была в курсе, что с учетом инфляции американский рабочий получал самые большие деньги в 1960-х. Еще в 1980-е годы, когда я училась на экономическом факультете МГУ, нам рассказывали, что французы, которые примерно в полтора раза беднее американцев, не хотят быть в полтора раза богаче, потому что не хотят в полтора раза больше работать. И все же Кругман меня удивил: оказывается, несмотря на то, что ВВП на душу населения во Франции ниже, чем в США, производительность труда выше! Во Франции меньший процент населения работает, рабочий день гораздо короче, отпусков берут больше, и в пересчете на человеко-час производительность труда на 10% выше. Я, например, этого не знала. Очень интересно было читать и о том, почему из всех развитых стран в США социальное расслоение – наибольшее, и за соответствующую политику добровольно голосуют и бедняки, то есть те слои, которым она экономически не выгодна. Ученые подозревают, что дело в расовой сегрегации: даже бедный белый не хочет лежать в одной бесплатной больнице с черным. Лучше пусть медицина будет платная, он «снимет последние штаны», но сможет выбрать одноместную палату в частной клинике. (Это идея не самого Кругмана, на соответствующие исследования он ссылается). Небанальной мне показалась и мысль о том, что окончанию расовой дискриминации в США способствовало разоблачение преступлений нацистов в Европе. (Я читала гениальную книгу о том, что преступления нацизма выросли из геноцида чернокожих на африканском континенте, – «Уничтожьте всех дикарей». Получается, что исторический круг замкнулся.) Любопытной оказалась и информация, о том, как в США в «позолоченный век» (по Кругману, это 1870-1930-е годы, но многие историки отсчитывают его с 1850-х годов) подтасовывались результаты выборов. В отдельных штатах до трети избирателей получали за свои голоса вознаграждение наличными. Мне подумалось, что это все же лучше, чем когда результаты подтасовываются, но рядовой избиратель ничего при этом не получает. С другой стороны, «Кредо либерала» – книга тенденциозная, этакая «агитка» демократов, вышедшая в США за полгода до выборов 2008 года. Республиканцы – зло (например: «руководству консервативного крыла имманентно присущи кумовство и коррупция» [стр. 202]), демократы – добро («быть прогрессистом сегодня – значит активно поддерживать Демократическую партию» [стр. 294]). Голосуй за демократа, только он поможет выбраться из экономической ямы «маленькому» человеку! За счет чего? – За счет перераспределения между бедными и богатыми через налоговые механизмы и социальные программы. В отдельных местах доходит до риторики революции – «отнять и поделить». Встречаются и передергивания. Вот некоторые примеры. Кругман несколько раз повторяет, что в США значительная часть населения лишена избирательных прав [стр. 29, 70] и делает далеко идущие выводы о дискриминации беднейших слоев, но оказывается, что речь идет… об иммигрантах, не имеющих гражданства. Но кто сказал, что у них должны быть права граждан? Если у них будут все права (право голоса, социальные льготы и т.п.), а также зарплата как у граждан, то потребность в использовании их рук отпадет сама собой. Идеи Кругмана аналогичны тому, как если бы наш мэр Лужков предложил ввести пособия по безработице таджикам-гастарбайтерам, вместо того, чтобы предложить им в случае потери работы уехать на родину. В другом месте [стр. 62] говорится о том, что «великое сжатие» (сокращение разрыва между бедными и богатыми в период «Нового курса» 1930-1940 годов) «взбодрило экономику США», но аргументы не приводятся. А мы-то думали, что экономику США взбодрила Вторая мировая война. Понятное дело, что либерал Кругман поддерживает профсоюзное движение. Аргументы против юнионизации он не приводит. А они довольно просты: завышенная против равновесной зарплата членов профсоюза, отсюда меньшая занятость, большая безработица и более низкая производительность (меньше стимулов эффективно работать, ведь члена профсоюза все рано не уволят). Зато в защиту профсоюзов такой пассаж: «Если бы работники Уолл-Март вступили в профсоюз…, в ряды американского среднего класса влились бы несколько сотен тысяч человек» [стр. 158]. Ой-ли? И что тогда по Кругману «средний класс», если кассиры, грузчики и работники торгового зала Уолл-Март – это потенциальный «средний класс», достаточно получить «корочку» и связанные с ней льготы? Кто тогда не «средний класс»? Апологетика в защиту демократов доходит до того, что ни слова о том, что демократ Линдон Джонсон втянул США в войну во Вьетнаме. Вместо этого: «Джонсон не хотел войны. Его обращение к нации 1966 года привлекает внимание своим скорбным тоном…» [стр. 103]. А одну из речей Рональда Рейгана против «государства благосостояния», Кругман комментирует так: «такие выступления находили отклик у тех, кто… ничего не знал, о том, как генерал Франко спасал испанскую душу…» [стр. 112]. На что он здесь намекает? Такая же «нахальная» риторика и в адрес аналитических центров, которые занимаются социальной тематикой. Радикально настроенные «мозговые центры» правого крыла – «консервативные», и этот термин вполне адекватен, а вот те, что «считаются либеральными», на самом деле – «расплывчато-центристкие», «не имеющие четкой позиции» [стр. 174]. Объективизму не место в социальной аналитике! И все же я ставлю труду Кругмана очень высокую оценку – 10 баллов, поскольку он является бесценным источником информации по истории «государства благосостояния» в США, а мало-мальски подкованный читатель сам сможет отделить зерна от плевел. К тому же, книга очень хорошо переведена, авторские ссылки и указатель сохранены, а также дополнены комментариями для российского читателя д.э.н. В. Иноземцева. Смело можно читать в переводе и получать удовольствие.